А.В. Птушенко

Управление без отрицательной обратной связи
ведёт систему вразнос
(закон Природы)

 

Куда несёшься ты, Россия, как тройка с неразумным седоком!?

Не помните, кто это придумал: сначала надо ввязаться в бой — а там посмотрим…?

Ввязались.  Но, как быстро выяснилось, непонятно, во что. 

Всё спешили, всё спешили, но всё делали тяп – ляп. 

Нас упорно торопили те, кто разумом ослаб. 

Что в итоге? — «вышла в люди» кучка пьяных мудаков.

                                         Остальным житья не будет до скончания веков.

 

Наша Дума снова занята х – нёй. 

Что такое?!  А ничего.  Вовсе не о том надо тужить и тревожиться в первую очередь.

Конечно, надо урезонить Жириновского — пора его отучить от рукоприкладства и нецензурных выражений.  Но гораздо хуже порча языка рекламщиками, чиновниками и политиками.  Да и просто толпой. 

И не с позиций Марины Королёвой на «Эхе Москвы».  Которая тоже печётся всё больше о несущественных пустяках.

Страшно иное: все эти «секвестры бюджета», «исполнительная и представительная власть», «закон — источник права», «ваучер», «исключительные права», «интеллектуальная собственность — часть гражданского кодекса», «добавленная стоимость», «экономическая эффективность», «управление качеством» и «управление человеческим фактором».  «Олигархи» вместо «плутократы».

Иначе говоря, не мат губит отечество.  Его губит отвратительное, насаждаемое сверху неуважение к родному языку.  И по-немецки научились говорить без переводчика.  И по-английски.  А по-русски — никак.  Достаточно вспомнить нашего бывшего премьера г-на Черномырдина.  И посмотреть на наших законодателей и исполнителей.  Думаю, и Президенту не пристало кого-либо «мочить».  Тем более — «в сортире».

А борьба с иностранными словами — просто глупость.  Если не хуже — попытка отвлечь «население» от проблемы сегодняшней повальной безграмотности политиков, рекламодателей и в целом так называемых СМИ (что само по себе — плод недомыслия: информация в принципе не может быть массовой; поскольку она — функция индивидуального тезауруса).  Только системно необразованный человек не понимает, что всякое новое понятие лучше выражать словом с нерусским корнем.  Ибо русские слова уже обременены множеством разноплановых значений.  Это правило, разумеется, справедливо для любого языка, а не только для русского, — следовательно, тем жёстче оно должно соблюдаться и у нас.  Представьте себе что мы вместо «телефон» говорили бы «дальнеговорильня», а вместо «калоши» — «мокроступы».  Чем можно заменить важнейшее слово «тезаурус»?  Только развёрнутым определением: замкнутая система взаимосвязанных ключевых понятий, которой способен активно оперировать приёмник сообщения.  Ну и что? — везде будете писать эту цепочку из одиннадцати русских слов?  Если же кто-нибудь попытается заменить «тезаурус» русским словом «предпрограмма», он рискует быть весьма превратно понятым.  Ибо второе понятие много шире и менее определённо, чем первое.

Что касается «нецензурщины», то и здесь всё далеко не так просто, как представляется неким плохо образованным, но весьма амбициозным, а по сути фарисействующим деятелям.  Полагаю, им небезызвестно вполне русское слово «похерить».  Не худо бы, кстати, применить его к писаниям  этих деятелей.  Упомянутое слово можно найти в популярном словаре Ожегова.  К сожалению, последний не ознакомил читателя с этимологией этого слова.  А зря.  Ибо оно происходит от слова «хер».  Так называется тридцатая буква старорусского алфавита (кириллицы), которая сегодня именуется «ха».  Похерить — зачеркнуть косым крестом: т.е. уничтожить.  Изгнать букву «хер» из современной жизни не так-то просто: так же как некоторые другие славянские буквы («рцы» и проч.) она сохранилась в качестве названия соответствующего флага во флажном семафоре, употребляемом на русском флоте.  Этот флаг поднимается на рее и тогда, когда корабль запрашивает разрешение пришвартоваться (в годы моего обучения в Высшем Военно-морском училище бытовала хохма: « “Комсомолец”  поднял  “хер”   и  пристаёт  к  “Авроре” »).

Сомневающимся надлежит заглянуть в БСЭ (т. 12, стр. 180, кириллица  и  т. 22, стр. 406, русский алфавит).  The Oxford  Russian – English  Dictionary  (70000 words,  at the Clarendon Press, 1972) содержит практически всю русскую матерную лексику.  Более того, англичане издали специальный словарь «ненормативной» русской словесности.  Соответственно и все английские понятия даны там в явном виде.  К чему бы это?

Сказать, что Дума занимается глупостью, — совсем не то же самое, что написано мною в начале статьи.  И я настаиваю на своём праве так выражаться.  Ибо самый правильный подход к сей проблеме заключается в следующем.  Разница между подлинным интеллигентом и ломовым извозчиком состоит в том, что второй употребляет всяческие слова когда нужно и когда не нужно, а первый — только тогда, когда это настоятельно необходимо.  Ибо жизненное призвание подлинного интеллигента — всегда быть в оппозиции к любой власти.  Осуществляя тем самым жизненно необходимую для Общества функцию отрицательной обратной связи.

Взглянем ещё раз на приведённое в начале статьи четверостишие.  Напиши я там «дураки», я бы дважды погрешил против истины.  Не все они круглые дураки — в плане умения подгребать под себя.  А о гайдаро-  и чубайсоподобных уже было сказано — в смысле ослабления их разума.  Применённое мною слово не только выразительнее и эмоциональнее стандартного «дурак» — оно шире, точнее и злее.  Что и требовалось в данном конкретном случае.

Надеюсь, никто не посмеет принять сказанное за апологию мата.  Когда «оратор» не умеет связать двух слов и в паузах (морща две морщины над полутора извилинами) произносит непотребное — за это, разумеется, следует наказывать.  И тут закон о русском языке абсолютно необходим. Однако не следует забывать, что омерзительная привычка начинать каждую фразу с блеяния «а-а-а-а-а» ничуть не лучше мата.

Очередная затея Думы снова подобна ситуации из популярного анекдота о человеке, плохо сформулировавшем своё пожелание джинну и получившего в итоге резкое сокращение длины своих ног.  Подходит здесь и известный анекдот о негре, неосторожно пожелавшем стать предельно белым при немереном количестве воды и женщин. 

Пересказывать эти анекдоты дословно нет нужды, кто понял, в чём суть вышеизложенного, тот будет читать дальше; кто не понял — тому дальше читать незачем: не для него это написано.  Как говорится,  Sapienti Sat.

 

Как человек говорит, так он и мыслит: ошибки в речи — неоспоримое свидетельство ошибок мышления.  Кто ясно мыслит, тот ясно излагает — это справедливо отметил знаменитый философ Иммануил Кант ещё в восемнадцатом веке.  Современные социопсихологи - семиотики установили эту зависимость не только теоретически, но и экспериментально.

В последние годы "россияне", задавленные материальными, правовыми и политическими невзгодами, стали всё небрежнее относиться к собственному языку.  При этом — таков один из многих парадоксов сегодняшней российской жизни — чем выше в социальной иерархии, тем хуже речь..  На это явление следует обратить серьёзное внимание, поскольку плохо мыслящий человек не способен принимать логически обоснованных решений.  И если такой попадает на руководящий пост, он приносит гораздо больше вреда (Обществу, а не отдельным кланам), чем пользы.  На сегодня же у нас в стране сложился механизм селекции, явно выпирающий наверх одних "цицеронов".

По долгу службы (в частности на посту Вице-президента Отделения общей и прикладной семиотики Международной Академии Информатизации) я много лет коллекционировал разнообразные лексические и смысловые ошибки, ставшие для сегодняшнего российского общества неискоренимо-типовыми.

Ниже приведены некоторые фрагменты из этой моей "коллекции".

 

Как и многое в нашей сегодняшней политической жизни, это словосочетание  cеквестр  бюджета — плод недомыслия и неряшества.  На самом деле  секвестр  (от  латинского  sequestro --ставлю вне) — это запрет на использование каких- либо объектов.  Например, наркотиков.  "Обрезание" бюджета и есть обрезание, а вовсе не "секвестр". 

Друг Аркадий! Не говори "красиво"!

Второе: «исполнительная и представительная власть».  На самом деле именно исполнительная власть — в первую очередь! — обязана быть представительной. Печально, что этого не понимают ни наши отечественные законотворцы, ни пресловутые СМИ, ни даже многие учёные и литераторы.  Свидетельство сказанного — мелькание этого нелепого словосочетания, "исполнительная и представительная власть", в газетах, на экранах телевизоров, в речах политиков и даже в Конституции РФ.  Это словосочетание — грубая системно-логическая ошибка: классификация  по  разным  основаниям.   Это всё равно что сказать: "столы  бывают деревянные и  письменные". Теоретически власть подразделяется по функции (точнее по сфере  ответственности  перед  Обществом) на три ветви: судебную, законодательную, исполнительную.  (Причём именно в указанном порядке: с учётом её важности для общества). С другой стороны, власть может быть представительной (т.е., грубо говоря, выборной) и непредставительной (т.е. "назначательной").  В подлинно демократическом — Гражданском  Обществе — непредставительной власти  вообще  нет  места.  И в первую очередь должна быть представительной именно  исполнительная власть.
Вообще-то в этом утверждении не содержится какой-то особенной новости: кто такой губернатор в США?  Исполнительная власть.  И выборное лицо.  То же самое можно сказать и о шерифе.  И о многих других "должностных лицах".  У нас же, в России, как всегда дикая смесь курицы с тигром: есть "всенародно избранные" губернаторы, есть назначенные президентом.  Самое симптоматичное, что у нас некоторые действующие губернаторы спят и видят себя назначаемыми "высшим должностным лицом государства".  Которое само на деле — типичная исполнительная власть.

Гражданское общество.  Большинство современных российских юристов под этим термином склонны понимать нечто неопределённое, остающееся от Общества после "вычитания" из него государства.  Нам это представляется не только юридической, но и прежде всего системно-логической ошибкой.  В подлинно демократическом обществе государство есть наёмный механизм управления, содержащийся на общественные налоги и функционирующий не в собственных (государства) интересах, но в интересах Общества — по правилам, установленным априори самим Обществом.  Государство при этом лишено права не соблюдать эти правила, тем более — самостийно их изменять.  Таким образом, в рамках  научно обоснованной концепции подлинно демократического Общества государство есть подсистема Общества — система координации всех других подсистем Общества: материального производства, системы биологического воспроизводства населения, системы общественных отношений, системы производства и потребления духовных ценностей  (Культуры).  Следовательно, Гражданское общество — высшая форма развития демократического Общества, в которой государство полностью подчинено Обществу и обеспечивает прежде всего охрану интересов Личности и Общества в целом.

Источники права.  Как и в предыдущем случае, в этом словосочетании содержится определённая неоднозначность, ведущая к явной системно-логической ошибке под перьями подавляющего большинства сегодняшних юристов, специализирующихся в области теории государства и права.  Эти юристы под источниками права понимают изданные государством законы и подзаконные акты.  (Творения Думы, Указы Президента, Постановления Правительства и даже ведомственные нормативы).  И всё это невзирая на собственные же утверждения (многих из них, по крайней мере), что право и закон — совершенно не совпадающие системы: в государственных механизмах разных типов они могут по-разному пересекаться, но могут и полностью расходиться.  Например, в деспотии.  Проще говоря, закон может быть неправовым.  Как вы думаете, для чего у нас существует этот противоестественный монстр — Конституционный суд?  [В нормальном обществе все законы — правовые, Президент законов (да и общеобязательных Указов) не пишет.  Так что проверять "на конституционность" нечего].  Строго  логически закон — следствие права.  Но ни в коем случае не его "источник".  Источники права — привычки и обычаи народа, философские концепции, этические, эстетические и нравственные воззрения.  Вот так, господа юристы.  Неплохо бы и вам поучиться формальной логике.

Средства массовой информации.  Это распространённое выражение содержит грубую системно-логическую ошибку.  Информация в принципе не может быть массовой.  Информация —  материя тонкая: она зависит не только от сообщения, но и от априорной системы понятий, которой активно располагает  приёмник сообщения  (им может быть как человек, так и машина).  Сообщение — какой-либо текст, зафиксированный на каком - то материальном носителе (в том числе и на системе звуковых или электромагнитных волн).  Сообщения могут быть массовыми.  Или эксклюзивными.  Информация же — это результат взаимодействия  сообщения с априорной системой понятий приёмника сообщения.  Так что мы вовсе не обмениваемся непосредственно информацией — только сообщениями.  И одно и то же сообщение разным приёмникам принесёт разное количество реализованной информации.  Например, сообщение "дважды-два = четыре" для некоторых дошкольников весьма информативно, но для большинства взрослых людей ничего нового (то есть информации) не несёт.  С другой стороны, такое сообщение как "Некоторые конформные преобразования неконгруэнтны", никакой информации не несёт человеку, просто не знакомому с понятиями "конформность"  и "конгруэнтность".  В англо-американской литературе употребляется термин "масмедиа".  Он гораздо лучше для названия той системы средств и отношений, которая у нас столь неудачно называется "средствами массовой информации".   Правильнее всего вместо пресловутых СМИ говорить (и писать, разумеется) средства массовых коммуникаций.  Разработкой таких систем давно занимаются в Международной Академии Информатизации.  Усилиями её членов (главным образом, академиков И.И.Юзвишина, Э.В. Евреинова, А.В.Птушенко) создана новая отрасль науки — и н ф о р м а ц и о л о г и я.  (Информатика, кибернетика, информология и информономия — подразделы, подсистемы информациологии).  Так что все несогласные (лучше — желающие во всём получше разобраться) могут с успехом обратиться в МАИ (International Informatization Academy).

Олигархи.  В последние годы так "обругивают" в общем-то не самых хороших людей — под шумок пресловутой "прихватизации" узурпировавших общественные ресурсы и наживающихся за счёт обеднения всего остального населения многострадальной России.  На самом деле, их следует называть  плутократами.  Греческое слово  oligarchia  означает "власть немногих", "власть избранных".  Вышеназванные субъекты безусловно не являются избранными.  Или "немногими" — в смысле их аристократизма.  Плутократия же — от греч. plutos (богатство) и  kratos (власть) — как раз и означает политический строй, при котором  государственная власть в стране  принадлежит наиболее богатым слоям общества.  И нет никаких причин льстить этим людям, именуя их "благородным" словечком, взамен более точного, хотя и менее благозвучного слова.  Конечно, некоторое звуковое соответствие (с чисто русским  плут) — явление случайное.  Но суть дела тем не менее отражает…   

"Он нажал на курок — и прогремел выстрел".  Подобную фразу сегодня можно встретить во многих детективах.  (Которые стали актуальными и популярными в немалой степени и "благодаря" нравам героев предыдущего раздела).  Тем не менее никакого выстрела от нажатия на курок произойти не может.  Ибо для производства выстрела необходимо нажать на  спусковой крючок.  Нажатие на курок приводит только ко взводу курка.  Что в принципе не обязательно: всё современное личное оружие как правило снабжено спусковым механизмом двойного действия (при нажиме на спусковой крючок автоматически взводится курок и после этого происходит выстрел).  Кроме того существует и вообще  бескурковое оружие.  Которое тем не менее отлично стреляет.  О роли курка можно бы поговорить.  Если бы это не выходило за рамки раздела…(Впрочем, по желанию читателей к проблеме курка можно и вернуться).   

Пистолет.  Заговорив о курке, приходится вспомнить и о другом "оружейном" казусе, распространившемся сегодня и в пресловутых СМИ, и во всяческой литературе: нежелание (а быть может, и неумение) различать магазинное и барабанное личное оружие.  Первое — пистолет,  второе — револьвер.  Можно было бы подробно описать отличия и особенности каждого типа оружия, но лучше это сделать в специальной статье— если читатели пожелают увидеть такую статью на страницах нашего издания.  Пока же мы ограничимся призывом ко всей пишущей и говорящей братии: если вы согласны с необходимостью прививать русским людям бережное отношение к собственному языку, то и в такой неприятной (но пока, видимо, неизбежной) области проявляйте необходимую корректность.  От особенностей оружия существенно зависит сам сюжет произведения.  Например, пистолет разбрасывает гильзы (т.е. оставляет их на месте преступления), а револьвер — нет.  Зато пистолет многозаряднее и его проще перезарядить, чем револьвер.  Пистолет, как правило, скорострельнее.  И т.д.

И, пожалуйста, не путайте (что также случается нередко) понятия  револьвер  и  наган.
Наган — всего лишь разновидность (так сказать заводская "марка") револьвера.  Так же как  Беретта, Кольт, Браунинг, Парабеллум, Стечкин — разновидности  пистолета.  (Во избежание недоразумений добавим: существует и револьвер Кольта).

Р'азвитый.  Именно с этим ударением — на первом  слоге — слово встречается в языке и дикторов, и редакторов, и учёных, и даже литераторов.  Самое смешное, что такого слова вообще нет в русском языке.   Существуют слова  развит'ой  и  разв'итый.  Развитой — достигший высокого уровня в какой-либо области, просвещённый, духовно зрелый.  Развитый — расплетшийся, раскрутившийся (раньше был закручен).  Может быть единственная краткая форма: р'азвит.   Например, в составе такой фразы: "Нами развит совершенно новый подход к оценке оптимальной роли государства в Обществе".  Во всех остальных случаях, когда речь идёт о каком-либо достаточно совершенном объекте, следует говорить (и писать) развитой — с ударением  на последнем  слоге. Тем не мене мне доводилось встречать «развитый» в писаниях филологов о языке.  А здесь «ы» — это уже грамматическая ошибка!

"Он  одел  пальто".  Так говорят очень многие.  Не подозревая, что из этой фразы логически вытекает нелепый вывод: будто ему (т.е. "пальту", как у нас тоже ещё кое-кто выражается) холодно.  А иначе зачем бы (и во что!) его, пальто, одевать?  Ибо согласно нормам одеть можно только  кого - что.  Или  во что.  Или  чем.  Иначе говоря, одеть значит "помочь кому-либо одеться".  Например, ребёнку.  Или даме.  В ином значении "одеть" — снабдить кого-либо необходимым и достаточным количеством предметов туалета.  Например, жену (или любовницу — у кого что есть; заметим кстати: достаточным — это только с вашей точки зрения, с её — никогда).  На себя же — что бы то ни было: от лыж на ноги до очков на нос — можно только надеть.  Чтобы больше не делать эту типовую ошибку, полезно запомнить две пары глаголов-антонимов:   одеть — раздеть,                      надеть — снять.

"Они возложили венки к могиле неизвестного солдата".  Грубая, хотя и распространённая ошибка: возложить можно только  на что-либо.  (Или на кого-либо).  "Возложить" это означает "торжественно положить сверху, поверх"; например, возложить венок  на могилу.  Говорите правильно, господа!  (И ведите себя соответственно).

"Сейчас я покажу вам некоторые цифры, характеризующие…"   "Показывать цифры" — дело совершенно бессмысленное.  Существуют римские цифры.  Существуют арабские.  Последние во всём мире приняты сегодня как основное средство для изображения  чисел.  Хотя в принципе для того же самого используются и римские цифры.  Например, Александр Сергеевич Пушкин применил в "Евгении Онегине" для изображения чисел, обозначающих нумерацию строф, римские цифры. Римские цифры сегодня используются для нумерации предисловий в книгах.  Но даже на первой странице стоит не цифра "единица",  а  число  "один".  Арабских цифр всего десять.  Но из них можно сложить любое число.  (Благодаря тому, что арабы, в отличие от римлян, придумали ноль и разрядную сетку).  Господа, привыкайте произносить "число" вместо привычного, но неверного "цифры"— везде, где речь идёт о каких-то  количествах.  Ведь не говорите же вы, в конце концов,  "буквы"  вместо  "слова"!

Одна из телепрограмм называется так: "Что хочет женщина?".  Это грубейшая ошибка: хотеть можно только  чего (или  кого), но ни в коем случае не "что".  Подобными ошибками грешит 99 % рекламных роликов; создаётся впечатление, что рекламщики в массе безграмотны и к тому же  поголовно заражены какой-то злобной бациллой, понуждающей их с садистским наслаждением стремиться как можно больше изуродовать русский язык ("нежная пена  бережно ухаживает за вашей кожей",  "эти батарейки работают до  десяти раз дольше",  "эти витамины полезны вам и вашему здоровью" и множество других благоглупостей).

Согласно  приказа.  Большинство военных вас не поймёт, если вы попытаетесь объяснить им, что правильнее так:  согласно приказу.  Однако нормы русского языка предписывают согласование  со словом  согласно в дательном падеже: согласно  чему ( а не  чего).  Возможна и такая форма: согласно с чем.   Конечно, это правило нарушают не одни военные.  Цивильные — тоже.  Даже у  юристов нередко встречается безобразный оборот "согласно закона".  Не подражайте им, господа!  Согласно нормам русского языка!

Эпицентр.  Старик Тургенев правильно подметил нечто подобное, сказав своё знаменитое  "Друг Аркадий! Не говори красиво!".  Это самое малопочтенное стремление "говорить красиво" ("автор гола", "произвели выход в открытый космос" и прочая дребедень) с непреодолимой силой охватило сегодня почти всех деятелей пресловутых "средств массовой информации" (о коих читай выше).  В том числе к месту и не к месту (чаще второе) поминается этот самый "эпицентр".  Когда на деле речь идёт просто о центре: центре событий, центре взрыва, центре боя  и  т.д.  Эпицентр — проекция центра взрыва (как правило, воздушного) или центра землетрясения (естественно, подземного) на поверхность Земли.  И только в этом значении следует использовать данный термин, не соблазняясь всякими псевдокрасивостями.  Полезно помнить: в переводе с греческого  эпи  означает  "на", "над", "после", "возле".

США.  До Брежнева большинство россиян произносили эту аббревиатуру правильно: слитно производя губами шипящий звук от "с-с-с"  через "ш-ш-ш"  к  "а".   Но затем у Леонида Ильича отвисла челюсть и ему стало трудно произносить шипящие звуки, он стал произносить "се-- ше -- а".  Вслед за ним (российское раболепие в действии!) так же стали обзывать нашего потенциального противника все царедворцы, а затем — и весь послушный им народ.  Однако такое произношение противоречит правилам русского языка.  Согласно этим правилам  аббревиатуру следует либо произносить побуквенно, либо производить слитный звук.  В последнем случае  США = с-с-с-ш-а.   В первом же случае буквы следует произносить соответственно их алфавитным названиям.  Например, СССР: "эс-эс-эс-эр". (А вовсе не "се-се-се-ре", не правда ли!).  Ведь в русском языке нет ни буквы "се", ни буквы "ре".  Есть "эс"  и   "эр".  Нет в нём и буквы "ше".  Есть "ша".  Поэтому всякий, кто не желает тратить на США своих шипящих звуков, обязан говорить так: "эс- ша - а".  И не надо говорить "фе - ре - ге"  Надо: "эф-эр-ге".  Ну, а распространённое "фе-эр- ге" — это просто эклектика какая-то!  Зачем, скажите, вы оказываете букве "эф" меньше почтения, чем букве "эр"?  Как  справедливо заметил Шекспир, всякое безумие должно быть последовательным!

“На  нас довлеет”.  На вас, быть может, и да.  На нас — нет!

Дело в том, что "довлеть" вовсе не означает "давить".  Например, "самодовлеющий" не означает "давящий сам на себя".  Это означает "достаточно значительный сам по себе, вполне самостоятельный".  Некоторые словари допускают значение этого слова как "воздействующий на что-нибудь" — но исключительно как разговорное, просторечное выражение.  В корректном научном, в литературном языке глагол "довлеть" следует употреблять в единственном значении: "быть свойственным, приличествующим кому-либо" (на худой конец — "быть достаточным для чего-либо").  Нам всем довлеет быть достаточно грамотными в родном языке!

«Мотивированное возражение».

Хотя все словари кроме основного значения слова «мотив» (побудительная причина, повод к какому-либо действию) приводят и дополнительное: «довод в пользу чего-нибудь», применять это слово для замены термина «аргументированное» (возражение) не следует.  Ибо при этом затемняется суть ситуации.  На деле же ситуация такова: заявитель (автор предполагаемого изобретения, промышленного образца или полезной модели), получив от госэкспертизы отказ, пишет ей возражение.  Мотивы заявителя при этом просты и понятны: он обижен, он не согласен, он желает пересмотра его дела.  Мотивы эти заранее известны.  Экспертизу вовсе не интересуют мотивы заявителя.  Её интересуют только его аргументы — доводы, опровергающие логику рассуждений эксперта, доказывающие превосходство логики заявителя, его системно-логическую и юридическую правоту.  Так что господа заявители пишите не мотивированные, а аргументированные возражения.

Вы же, господа эксперты, со своей стороны, должны требовать от заявителя аргументированное возражение.  Навсегда забыв это нелепое словосочетание — «мотивированное возражение».

И все другие господа не должны морочить себя и оппонентов, соглашаясь вместо аргументов обсуждать мотивы чьих –либо возражений.

 

«Факты  не подтвердились…»

Если  не подтвердились — они  не факты.  А предположения, допущения, представления и доопытные (априорные) взгляды и данные.  Факты — это  исключительно то, что подтвердилось.

Ибо факт (от латинского factum — сделанное) — это действительность, реальность, то, что объективно существует.   Вот как говорит об этом «Современный словарь иностранных слов» (Москва, Русский язык, 1999): «Факт — действительное, невымышленное происшествие, событие, явление;  твёрдо установленное знание, данное в опыте, служащее для какого-либо заключения, вывода, являющееся проверкой какого-либо предположения».  С этим не спорит даже старенький «Ожегов» : «Факт — Действительное событие, явление».

«Даже» вызвано тем, что сам Ожегов  не всегда без греха.  Это очевидно в его статьях о ракетчике, шпаге, кадрили, ракете…

Так что известная фраза: «Все врут календари!» не лишена известных оснований — и со словарями надо быть достаточно осмотрительными.

 

С'удей.  Тоже  распространённое  и  тоже дико безобразное выражение.  Правильно так: суд'ей.

Неважно, что это непривычно, что 99 % "россиян" говорят не так.  Это тот самый случай, когда "большинство" ничего не доказывает.  Важно одно: как правильно.  Вообще-то просто удивительно, как люди сами не замечают дикости ударения на первом слоге: ведь никто не скажет: "л'юдей".  Или "д'етей".   И не ясно, ради чего принято нарушать для судей чёткую языковую норму.

Наконец, обратимся к непререкаемому авторитету такого блестящего знатока и творца русского языка (на кого у нас, слава богу!, всё ещё принято ссылаться) как Александр Сергеевич Пушкин:

                                          Онегин был, по мненью многих
                                   (Суд'ей  решительных и строгих),
                                   Учёный малый, но педант:

Отвыкайте от вредных привычек, господа!  Помните: ошибка остаётся ошибкой и в том случае, когда на ней настаивает большинство.  То самое, которое веками считало Землю плоской, а отдельных инакомыслящих сжигало на кострах.

 

“Язык'овый”.  Язык'овой может быть только колбаса.  То есть ударение на первом  о  справедливо только в том случае, когда речь идёт об органе (в его физическом виде).  Когда речь о языке как средстве общения (а в первую очередь — мышления, о чём так многие и столь часто забывают), правильное ударение — на последнем слоге.  При этом, естественно, вместо  ы  пишется  о: языков'ой.  Так что если вы где-либо прочтёте: "языковый феномен" (что, к сожалению, сегодня можно встретить и в статье филолога), знайте: перед вами уже не только орфоэпическая, но  и  орфографическая  ошибка.

 

Так что я за закон о русском языке.  Но за такой, который направлен против действительных разрушителей — и языка, и всего с ним связанного.

Прежде всего — против рекламщиков.  Этих надо беспощадно штрафовать.  За каждое «скока».  За каждый «прецендент» и «инциндент».  За «психотронное» оружие.  За «что хочет женщина».  (За «что желает ребёнок» — тоже).  Отдельно — за их вздорную агрессивность, отсутствие вкуса и меры.

Точно так же надо поступать с дикторами и ведущими ТВ и радио.  За пять ошибок такого рода объявлять служебное несоответствие, за десять — отстранять от эфира.

Ещё жёстче надо наказывать думских заседателей и чиновников.  Любого ранга — вплоть до президента.

Разговоры о невозможности влиять на язык через закон мне представляются пустопорожними. В этих воплях — элементарная подмена понятий.  Ведь речь идёт не о влиянии на «узус», на развитие языка.  Речь идёт о понуждении к правильной речи (а следовательно, и действиям) каждого, кому это «положено по должности».  Исходя из принципа: что простительно обывателю, Президенту — никогда!

Более того, полезно поручить надгосударственной группе учёных разработать современный тезаурус.  И ей же поручить сформировать принципы контроля (и сертификации) всех общественно-важных (так называемых «государственных» документов) — исключая тем самым выход в свет таких безобразных опусов как налоговый кодекс или конституция РФ образца 1993 года.

Dixi  at  Animam  levavi.

Птушенко  Анатолий  Владимирович

ДЮН,  ДЭН,  проф., академик МАИ (IIA)

4653786,  agynch@m.astelit.ru   http://agynch.narod.ru